Ты дура. Приключения продолжаются! - Страница 101

101

Бредятина какая. Совсем свихнулся, что ли… Эй, ты что творишь, псих, убери от меня эту черную гадость, убери сейчас же! Убе… ох…

Голова… кружится…

Как я ни вырывалась, черное коснулось моей спины и словно впиталось в кожу. И стало странно…

Я иду по красной дорожке, и за каждым моим шагом наблюдают тысячи человек. Аплодисменты, цветы, мое имя, как салют, висит в воздухе — все его выкрикивают.

— Александра! Александра! Мы тебя любим! Александра!

Я улыбаюсь. Они все собрались здесь из-за меня. Я главная тут. Я. А на сцене меня уже ждет Брэд Питт и вручает золотую статуэтку…

О, этого я знаю. Видала в каком-то фильме. Мне необязательно помнить, в каком, если прикажу — сами скажут. Но он красив, знаменит и прибежал по первому зову. Правильно. И вот этого знаю. Модель, из какого-то журнала. И этого… Самые красивые парни, самые-самые. И смотрят обожающими глазами. Я могу сейчас сделать что хочу — нахамить, сглупить, — а они все равно будут любить меня и преклоняться. И это правильно. Здесь главная я.

Я улыбаюсь. Рассчитано небрежно роняю на паркет шарфик… и эти красавцы тут же начинают драку — ведь тот, кто мне вернет эту полупрозрачную тряпочку, заслужит мое внимание…

На меня нацелены сотни камер. Вся площадь перед дворцом полна народу, все затаили дыхание… Пока двое мужчин возлагают на мою голову корону.

— Александра! Александра!

Ну да. Все так. Я здесь главная…

Сценки кружились вихрем: я на приеме, и все взгляды — на меня, я сижу в зале, и сразу десяток мужчин суетятся кругом — кто картину пишет, кто статую с меня лепит… я подписываю какой-то важный указ, и пипл в полном восторге. Как все здорово, как все… ну я не знаю, как сказать. Здорово. Замечательно. Суперски. Я просто летала как на крыльях от этой всеобщей любви, от этого восторга…

А потом все стало как-то меняться. Немножко. Вот это — радость пипла, всеобщий восторг и преклонение — осталось, но какой-то тип стал припутываться к обстановке: то фотку мою порвет, то гадость какую-то на интервью скажет, то съемку испортит… И смотрит так… свысока смотрит, презрительно, скотина. Радость стала таять. Я хотела от него отвязаться, напустила стражу… но он вдруг достал пистолет. Серые глаза зло прищурились, что-то грохнуло, и стало больно.

Я открыла глаза. Голова тяжелая. Во рту вкус крови. Эта зараза сероглазая со своим пистолетом… попал, что ли? Ничего, посчитаемся. Шкуру спущу. Попадись мне только. Я оскалилась.

— Как впечатления, мышка? — влез в уши голос. Какой-то по-нехорошему знакомый голос… — Все может вернуться. Все может быть так, как тебе хочется. Только надо кое-кого призвать к порядку…

А? К порядку? Это о чем он?.. И где я вообще? Какие-то развалины. Как все неубрано-то. Группка парней в сторонке статуями прикидывается. Морды у все неприветливые, от них влюбленного взгляда не дождешься. Тьфу. Ну И пошли вы… Еще рассчитаемся. А урода, который мне мешал, вообще порву на тряпочки. Гад.

— Давай, Александра. — какой-то смутно знакомый тип подталкивает меня в спину. Эй, без рук! Убери клешни, пока не откусила! — Заставь его сказать, как они сюда попали, и снова получишь то, что хотела.

Кого — его? И как — заставь? И вообще, какого хрена мной, королевой Земли, командует какой-то тип в неглаженой хламиде?

— Руки убери, урод, пока не получил! И не смей называть королеву всякими прозвищами!

Мышь, это надо же!

— Ну-ну… — тип послушно убрал руки, — Леди Александра, мы же союзники.

Да? Это его «леди Александра» какое-то… какое-то знакомое очень… Может, и правда союзники?

— И у нас общий враг… — какой голос противный, — Вас превратил в мышь, мой дом разрушил.

— Катись ты со своими причитаниями… Стоп. Мышь?! Я?!

Тип с улыбочкой предложил зеркало, одновременно махнув рукой в сторону «статуй». И я себя рассмотрела…

Убить сволочь! Того «врага», который меня превратил в… в это! Что значит — во что? Я мышь, этого мало? Черная мышь, с коротковатым хвостом, зато с оранжевым воротником, пышным таким! Да еще, вдобавок — не поверите! — у меня по всей спине и шеи — иглы! Вот честное слово, иглы! Ой, мать, эта смесь мыши с ежиком — я?!

К черту! Мое отражение яростно встопорщилось. Мышь, мышь, с колючками, проклятье! К черту! Я зло хлестнула хвостом по зеркалу… и отскочила, когда оно вдруг взорвалось осколками.

— Поосторожнее, леди Александра. Вы теперь в некотором роде… наделены магией.

К чертям всякую мышиную магию! Я шарахнула по самому большому осколку, потом по какому-то камню, по полу… и злилась все больше и больше. Мышь. Я… Я! Королева!

Та-ак. Эй, ты… кто, ты говоришь, виноват?

Тип подхватил меня — эй, сказала же, без рук! — и посадил на что-то теплое. Мягче чем камень. Живое…

— Я поймал его для вас, — странный все-таки у поганца голос, — Он весь ваш. Наслаждайтесь Мы не будем мешать.

Попробовал бы ты мне мешать…

Он сидел в чем-то вроде кресла. Развалился, как на пляже. Он еще смеет сидеть при мне! Специально? Сволочь! Ты у меня пожалеешь…

Тип, местный хозяин, посадил меня прямо на грудь этого, виноватого, и хочется сразу хлестнуть хвостом или иголки в него запустить… когтями тоже можно царапнуть. Я тебе покажу, что значит мне мешать! Я тебе покажу, что значит надо мной колдовать!

Но сначала я тебе в глаза посмотрю…

Посмотрю… Или все-таки цапнуть разочек? Чтоб знал? Я немного потопталась на месте, но кусаться как-то не хотелось. Тем более, что мой нос стал каким-то очень уж чувствительным, а этот виноватый весь пропах усталостью и напряжением. Напряжением, не страхом, но все равно… пусть этот тип его сначала помоет. Вот.

101